Блог

На протяжении двух тысяч лет один Человек продолжает привлекать к Себе людей и распространять одно-единственное послание, одно-единственное учение. Этот Человек по имени Иешуа происходил из Назарета и жил в земле Израиля, оккупированной римлянами, на полоске земли примерно сто двадцать на шестьдесят километров, которую Он никогда не покидал.

Известна его публичная активность в Галилее, где у Него был дом в Капернауме, на Тивериадском озере. Известен также конец Его жизни, в Иерусалиме, накануне Пасхи 30-го года, накануне 15-го Нисана. Иисус умер в шестой день недели, соответствующий нашей пятнице, 7 апреля 30-го года. Умер на кресте, осужденный религиозной аристократией Храма как богохульник и имперской политической властью как вредитель общественному благу. Этот Человек был погребен поспешно, на заходе солнца, прежде чем начался великий день Пасхи, великий праздник для всего израильского народа.

Это событие заинтересовало только эту пограничную землю Римской империи, далекую землю Палестины. Этим событием, как кажется, не интересовался ни один историк, ни иудей, ни римлянин.

Этот Иисус не оставил ничего написанного, совершенно ничего. Только однажды Он писал что-то на песке, говорит Евангелие от Иоанна (Ин. 8:6). Кажется, Иоанн это отметил только, чтобы сказать: умел писать. Писал на песке. На песке ничего не остается.

Мы не имеем ни одного Его изображения, ни одной реликвии, ни одного описания того, как Он физически выглядел.

Да, такова констатация: Иисус – личность, о которой нельзя узнать иначе, как только через других. Через тех, что жили с Ним, вовлеченные в Его жизнь, тех, которые постоянством Его личности, Его учения, Его действования почувствовали необходимость некоего резкого изменения их жизни. Они присоединились к Нему как к некоему харизматическому человеку, как к учителю, как к пророку.

Удивительно, но это так: мы не имеем прямых источников об Иисусе, а только источники от тех, кто уверовали в Него, от Его учеников.

Несколько косвенных известий дошло до нас из языческих источников, очень мало – три: Плиний, Тацит, Светоний. Все три известия написаны после 100-го года, и все три – о христианах, о некоем движении, некоей “секте”. Они говорят, что у истоков этого культа, или религиозного движения стоял некий Христос. И ни одного прямого сообщения о Иисусе.

Источники иудейские, источники народа, к которому Иисус принадлежал, также молчат. Только одно сообщение у Иосифа Флавия, и то очень неясное, поскольку, к сожалению, переданное и интерполированное впоследствии христианами. У Иосифа Флавия имеется целая страница о Крестителе, в которой, всего в трех строках, говорится и о пророческом служении и смерти Иисуса. Сказано просто, что это был хороший человек, который умер во время Понтия Пилата.

Есть еще сообщение Талмуда, очень позднее, но которое подтверждает насильственную смерть Иисуса и говорит, что Иисус был обманщиком, практиковал магию и вводил в отступление народ Божий. Слово “отступление” означает – толкал к идолопоклонству, к обману.

Какое молчание источников о Иисусе! Это составляет “слабость” христианской веры, может соблазнять, может быть преткновением для того, кто приближается к историческому Иисусу.

Мы имеем только свидетельства той группы мужчин и женщин, которые жили вместе с Иисусом, которые следовали за Ним от начала Его общественного служения до Его смерти, а также – других людей, никогда не встречавших Его в Его земной жизни, но которые были побеждены, привлечены Его делом и Его словами. И это в истории – событие великой силы, которое мы подтверждаем и сегодня, спустя две тысячи лет.

И если мы сегодня помним Иисуса – это потому, что Иисус жив более чем когда-либо среди нас, потому, что Он все еще имеет людей, которые следуют за Ним, привлеченные Его жизнью и Его учением. Точно также, как те первые Его друзья, ни более, ни менее. Которые, как и те, отдают свою жизнь Иисусу в этом веке. И не забывайте – никогда столько людей, как в минувшем веке, не отдавали свои жизни за Иисуса. Число мучеников в прошлом не имеет сравнения с числом мучеников XX века, тысячами и тысячами из всех Церквей. И это показывает силу Иисуса. Слабость источников, сила свидетелей. Свидетелей, вовлеченных в это событие.

Люди, жившие вместе с Ним… Петр говорит: “Мы, которые ели и пили с Ним, которые входили и выходили с Ним”. Это – семитские выражения, означающие полную вовлеченность в Его жизнь, частную и общественную. Эти люди почувствовали необходимость сохранить память о Нем, повторить Его весть, повторить как евангелие, как добрую новость. И особенно – продолжать следовать за Ним, уже не физически, но через некое изменение жизни, через другую жизнь. Даже после Его смерти. У них был опыт общения с Ним как с живым, как с воскресшим из мертвых. Они нашли гробницу пустой, они получили откровение от Бога, что Он победил смерть и возвратился к жизни. И потом они встречали Его, когда были вместе, когда шли дорогой, когда ловили рыбу.

Этот опыт живого Иисуса после Его смерти был так ясен, что заставил их проповедовать об Иисусе распятом и воскресшем из мертвых, и живом. Так ясен, что делал их способными отдавать жизнь за Него, быть преследуемыми, вместо того, чтоб отрекаться, вместо того, чтоб говорить, что не знают Его.

Эти люди сначала назывались именем, которое находим в Деяниях – последователи. Может, потому что чувствовали себя идущими, пилигримами, может, потому что чувствовали, что этот Иисус был их Путем. Трудно нам это понять, но первое имя, данное им, было – последователи. Позднее, в Антиохии, они были названы “khristianoi”, как последователи Христа. Имея надежду, что Он скоро придет во славе, они продолжали верить в Него и любить Его.

Мы знаем, кто это были. Мария Магдалина, некоторые другие женщины, Петр, Иоанн и Иаков… И затем – некоторые, которые не встретили Его непосредственно, но встретили Его в вере и через первых свидетелей-очевидцев. Стефан, Павел…

И именно эта община верующих в Иисуса, размышляя над Его пришествием, вспоминая Его слова, сравнивая их со словами Писания Ветхого Завета, звала Иисуса Мессией, звала Его Спасителем, Господом, Сыном Божиим. И совершая это, община искала также сохранить память о Нем в записях. До нас дошли четыре описания, четыре Евангелия. Эти четыре записи сделаны под разным углом зрения, с разной целью. Но говорят о Нем, рассказывают нам о Нем, передают нам то, что Он делал и что говорил, как Он умер и как воскрес, возвратился к жизни. Тем, что мы знаем и можем знать о Иисусе, мы обязаны им. Не забывайте о бедности прочих источников.

И так как Иисус назвал Свое учение доброй вестью, и они слышали в словах Иисуса действительно добрую весть, evangelion, то и их книги были названы Евангелиями. Они не описывают историю Иисуса, как это делал бы какой-нибудь историк, и еще менее как какой-нибудь журналист, но говорят о Нем через опыт веры. И прежде всего – о том, что Иисус из Назарета был послан от Бога, был рабби, учителем, был пророком, говорившим о Боге.

Что они хотят сказать, в чем поразительно сходятся? Что Иисус имел точную характерную особенность, которая ими всеми признается: Он пришел от Бога к нам как Сын Божий, пришел от Бога как Сын Человеческий, чтобы провозгласить Царство Божие. Пришел от Бога, потому что был Словом Божиим, “ставшим плотью и обитавшим с нами”. Мы видим, как разными способами говорится об одной и той же особенности, идентичности того, кто пришел к нам, чтоб рассказать о Боге, чтобы объяснить Бога.

Не случайно четвертое Евангелие, Иоанново, появившееся в конце, после всех остальных, в конце I века, говорит, что Он пришел, чтоб объяснить нам Бога, рассказать о Боге. В конце пролога Евангелия от Иоанна, в котором поется о том, что Слово Божие стало плотью и обитало с нами, Иоанн говорит: “Бога не видел никто никогда; единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил” (Ин. 1:18), “eksegesato”, совершил для нас экзегезис, объяснение.

* * *

Люди всегда – в поисках Бога. Его ищут во всех культурах и во все времена. Люди ищут Бога, потому что жаждут Его. Ищут Его как Смысл. Его ищут, потому что спрашивают: на что я могу надеяться? Здесь и после жизни, по ту сторону смерти? Но ни один человек никогда не видел Бога. Ни Моисей, ни пророки, с которыми Бог говорил, и говорил, как друг. Никто никогда не видел Бога.

Но кто видит Иисуса, кто смотрит на Него, слушает Его, видит Его действия, может узнать Бога. Находит в Иисусе объяснение Бога. В четвертом Евангелии имеются слова, исключительно важные. Иисус говорит: “Видевший Меня видел Отца” (Ин. 14:9). То есть, кто видит Иисуса в вере, тот действительно видит Бога. Опыт Бога осуществляется через опыт Христа. Познание Бога совершается через познание Иисуса Христа. Если хочешь иметь портрет Бога, если хочешь знать сердце Бога – не можешь делать ничего другого, как обратиться к Иисусу, к лицу Иисуса.

Мы можем говорить: Иисус евангелизировал учеников, дал добрую весть ученикам. Однако, Иисус также евангелизировал Бога. Поймите меня правильно, такое выражение может показаться парадоксом или даже кощунством. Но Иисус евангелизировал Бога! То есть, Иисус обратился к Богу с доброй вестью, с евангелием. Мы привыкли говорить, что Иисус евангелизировал учеников, нас. Однако, истинно и другое – Иисус евангелизировал Бога. Это может соблазнить кого-то из вас, но пусть будет сказано: не всегда на религиозных путях и не всегда в Ветхом Завете является истинное лицо Бога. Порой это лицо Бога извращено. Это лицо Бога, сфабрикованное нами, людьми, в том числе верующими, в том числе христианами. Позволю себе сказать – сколько раз христиане в истории искажали лик Божий! Такой лик, вместо того, чтоб призывать к вере и привлекать людей к Нему, в реальности почти заставляет людей быть безбожниками, атеистами. Но это не истинное лицо Бога, это лица, которые мы придаем Богу. Прежде всего в последние века Бог часто действительно терял Свое евангельское лицо, лицо “доброй вести”. Сколько раз человек видел образ человека лучшим, чем образ Бога, которого предлагали христиане! Атеисту Фейербаху принадлежит замечательная фраза: “Когда человек имеет изображение человека лучшее, чем изображение Бога, он вынужден стать атеистом”. Это и произошло. Неслучайно Иоанн Павел II лично пожелал просить прощения за то, как христиане представляли Бога в истории, создавая ситуации атеизма.

Иисус же, напротив, обратил к Богу добрую весть. Именно потому, что Он стал “экзегезой” Бога через то, что Он сделал и что сказал.

Можно сказать: то, что Иисус совершил и сказал, касается истинного лица Божия, есть лицо Божие. Все же то, что Иисус не сделал и не сказал, мы не можем думать о Боге, не можем относить к Богу. Это искушение наше, христианское: там, где молчит Иисус, говорим мы, придаем Богу лицо мы. Но оно противоречит лицу Бога живого. Со дня изготовления золотого тельца у подножия Синая многие иконы были сфабрикованы верующими людьми как иконы живого Бога. Тогда был Аарон, но Аарон всегда имел последователей, вплоть до нас. Заповедь не делать никакого изображения Бога (Исх. 20:4) постоянно пренебрегается людьми. И не потому, что пишут картины и изготовляют статуи – заповедь не была такой наивной. Но потому, что изображают лицо Божие, которое не есть истинное. Даже забывается, что изображение невидимого Бога дано Им Самим, Богом. Именно поэтому мы не должны фабриковать его. И это изображение – Иисус Христос. Он “есть образ Бога невидимого” (Кол. 1:15), – говорит Павел.

Итак, мы имеем много фальшивых изображений Бога, передаваемых из поколения в поколение.

Сейчас я хотел бы только сказать вам, как Иисус евангелизировал Бога. Потому что это и есть Евангелие.

* * *

Прежде всего, как явился Иисус среди нас? Как предстал? Все четыре Евангелия говорят нам, что Иисус начал Свою общественную деятельность с крещения, принятого от Иоанна Крестителя на Иордане. Это – первая полная картина, которую вы встречаете в четырех Евангелиях. И это говорит, где и как Бог, пришедший к нам в Иисусе, дает Себя найти.

Иоанн Креститель – пророк, посланный от Бога для того, чтобы призвать к покаянию и обращению перед грядущим Царством Божиим. И он проповедует на берегу Иордана и призывает к изменению жизни, к обращению, к возвращению к Богу, призывает к жизни, другой по отношению к той жизни, которую эти верующие евреи проводили прежде. Тем, которые на самом деле изменяли жизнь, он дает знак – погружение в воды Иордана. Этим говорилось: сложи все грехи под водой и выйди из воды как новый человек, с новой жизнью. Евангелия говорят, что крещение Иоанново было “во оставление грехов”: снимало грехи. Евангелия говорят, что тот, кто приходил к Иоанну, исповедовал свои грехи. Крещение Духом Святым пришло после, его принес Приходящий, Тот, Который сильнее Крестителя. Но крещение Иоанна было крещением решающим!

И что происходит? Это говорит Лука (3:12), когда говорит об этом крещении. Он отмечает: мытари (ит.: i pubblicani. – Прим. пер.), то есть публичные грешники, приходят к Иоанну, чтоб быть погруженными, исповедуя свои грехи. Когда Иисус скажет: “Мытари и проститутки поверили” Иоанну (Мф. 21:32), Он подтвердит факт, засвидетельствованный Евангелием: те, кто ответили на проповедь Иоанна, на его крещение, были грешниками. Грешниками, классифицируемыми как публиканы (рус.: мытари. – Прим. пер.), то есть грешниками видимыми, явными, и классифицируемыми как проститутки, которыми обозначены не только женщины этого ремесла, но и вообще грешники, проводившие беспорядочную жизнь. Это факт. Мы могли бы сказать, что мытари и проститутки предшествовали всем другим в Иоанновом крещении. Вот почему Иисус говорит, что они идут впереди в Царство Божие. Но внимание! Имеется очередь грешников, идущих к Крестителю, исповедующих свои грехи, возвращающихся к Богу, принимающих эсхатологический знак крещения. И Иисус становится в эту очередь грешников. Это – первый раз, когда Иисус появляется в обществе. Иисус принимает сторону грешников, солидаризируется с грешниками. И это сразу же оказалось столь скандальным, что одни христиане первых поколений пытались смягчить это, другие – оправдать этот выбор Иисуса. Тот, Кто был без греха, Тот, Кто пришел от Бога, в качестве первого своего действия поставляет себя в одну очередь с грешниками, солидаризируется с грешниками. Это неслыханно. Евангелисты были хорошо знакомы с книгами, в литературном отношении весьма похожими на Евангелия. В них говорилось о древних полубожественных персонажах, которые сразу же описываются в славе, появляются как великие учители, проповедники, производят чудо. Сразу. Евангелия – не так. Они говорят, что первое, что сделал Иисус – встал в одну очередь с грешниками.

И когда Иисус выходит из воды крещения, небеса разверзаются над Ним, и голос Отца говорит: “Ты Сын Мой, в Тебе Мое благоволение”. Вся Моя радость – в Тебе, потому что Ты немедленно показываешь Себя таким, каков Я – возлюбившим грешников, идущим навстречу грешникам. Бог благоволит к Иисусу, солидарному с грешниками, принявшему сторону грешников. Иисус показывает лицо Божие этим действием, объясняет его.

Было трудно думать, что Бог любит грешников. Но Иисус это демонстрирует. И прежде всего, заметьте, Бог любит явных грешников. Производят соблазн эти слова Иисуса: “Мытари и проститутки вперед вас идут в Царство Божие”. Мы должны понимать, что значат эти мытари и проститутки. Это грешники явные. Существовали две категории – публиканы (мытари) и проститутки – которые производили ужас в религиозном еврейском мире.

Однако, что же, разве другие не были грешниками? Нет, все Писание Ветхого Завета говорит, что каждый человек – грешник. Даже праведник семь раз в день согрешает. Но раз Иисус называет мытарей и проституток, это значит, что они грешники явные. Грешники неявные, те, что грешат скрытно, как я (называю себя, монаха, чтоб было ясно), так как их грехи не видны, и так как они почитаемы и уважаемы за их видимое (люди религиозные, монахи…), не за их тайный грех – эти люди не побуждают себя к обращению. Говорю о себе, не обвиняю никого другого. Говорю о себе как о человеке религиозном. Для людей религиозных, таких как я, гораздо проще оставаться грешниками. Потому что никто не знает их греха! Они продолжают быть уважаемыми, прославляемыми, зваться отцами, прославляются в домах, на площадях, занимают первые места в синагогах. “Любят одеваться в длинные одежды”, – говорит Иисус, внушают священный трепет и священное почитание. Зачем обращаться, если им и так хорошо?

Напротив, когда проститутка или публичный грешник чувствуют на себе постоянное всеобщее презрение, они находятся в постоянном унижении. И потому им легче испытывать неудобство, муку от греха, ведь прочие, возмущенные их явным грехом, смиряют их, презирают их. А кто имеет тайные грехи, продолжает быть почитаем.

Именно так должно понимать любовь Иисуса к грешникам. Вот почему Иисус, встречая мытаря Матфея, зовет его, и Матфей идет за Ним. Из тех же, что принадлежат к различным кастам Израиля, у Иисуса нет ни одного последователя. Вот почему Иисус идет есть с грешниками (Мк. 2:15). Подумайте, какой это был соблазн. Матфей – публичный грешник. Иисус зовет его за Собой. Иисус, который не оставлял ни одного ученика, даже того, который спрашивал: “Позволь мне пойти похоронить отца моего, прежде чем следовать за Тобой”, – и которому Иисус отвечал: “Оставь мертвым погребать своих мертвецов”. А Матфей устраивает трапезу со всеми своими друзьями-грешниками, прощальную трапезу, чтобы потом следовать за Иисусом. Иисус не только позволяет ему устроить эту трапезу, но и Сам идет на нее (Мк. 2:15). “Мытари и грешники… возлегли с Ним” за столом (Мф. 9:10). И Лука, евангелист, обращающий особое внимание на грешников, говорит, что на Иисуса роптали за то, что Он “принимал грешников и ел с ними” (Лк. 15:2). “Есть” для евреев не было то же, что для нас, которые едим fast food со всеми в столовых self service. “Есть” – знак общения. Ели только с теми, с кем имели общение. И Иисус ест с грешниками. Это поведение Иисуса раскрывает сердце Божие, показывает внимание Бога к грешникам. Именно поэтому набожные и религиозные люди допрашивают о Иисусе его учеников, пытаясь скандализировать их: “Для чего Учитель ваш ест и пьет с мытарями и грешниками?” (Мф. 9:11). Книжники и фарисеи даже так говорят о Иисусе: “Вот обжора и пьяница, друг мытарям и проституткам” (ср. Мф. 11:19. Лк. 7:34). Дружба Иисуса с людьми, менее всех уважаемыми в религиозном обществе, эта его дружба с грешниками и проститутками становится пословицей в устах набожных людей.

Иисус строго осуждает тех, которые чувствуют себя лучшими публичных грешников, просто потому, что не признали в себе таких же грешников, как прочие.

* * *

Иисус даже позволяет физически прикасаться к Себе проститутке, известной во всем городе (Лк. 7:36-39). Лука рассказывает о том, что когда Иисус вкушал пищу у одного фарисея, некая женщина, проститутка, известная во всем городе, приближается к Нему, слезами моет ноги Его, вытирает их своими волосами, мажет маслом, целует. Проститутка (знаем прекрасно, как это происходило во времена Иисуса) делала так много раз в день. Это было обычным ритуалом по отношению к клиенту. Она делает то, что должна делать по отношению к клиенту! Клиент, который приходил к проститутке, входил к ней, и первое, что делала проститутка, мыла ему ноги, потому что дороги были пыльными. Потом она вытирала их, потом возливала на них ароматы.

Эта женщина делала так много раз в день, за деньги. На этот раз делает так Иисусу, бесплатно. И Иисус позволяет ей это сделать. Любой еврей становился нечистым через прикосновение проститутки, через любой физический контакт. Иисус получает упрек фарисея: “Этот человек – не пророк. Если бы был пророком, знал бы, что это за женщина”. И Иисус полемизирует с фарисеем: “Потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много” (Лк. 7:47).

Смотрите, как Иисус любит грешников. Но любит их согласно канонам, полученным от Отца. Иисус показывает Бога, когда совершает такие поступки.

* * *

И все это представлено очень ясно в 15-й главе Евангелия от Луки. Иисус произносит три притчи, чтобы объяснить свое поведение религиозным людям – фарисеям и книжникам – враждующим против Него за то, что Он принимал грешников, мытарей, проституток и ел с ними. Притчи о потерянной овце, о потерянной драхме и о об Отце, расточительном в любви (не называйте никогда эту притчу притчей о расточительном сыне: это отец расточителен в любви, а сын потерян) как бы говорят: Я делаю то, что делал бы невидимый Бог, Я изъясняю Бога, показываю Его. Этот отец продолжал любить сына-грешника, того сына, который потребовал наследства раньше срока: “Дай мне наследство!” Отец не должен был давать ему наследство прежде своей смерти, даже и по современному законодательству это так. Отцовское наследство получают после смерти отца. Но сын говорит: “Дай мне наследство”. Это как сказать: ты для меня мертв. “Умри сегодня! Дай мне наследство!” И оно было ему дано. Но отец любил его всегда, продолжал любить его и тогда, когда сын был во грехе, любил его в его грехе. Бог не любит грех человека. Но Он любит нас в нашем грехе. Несмотря на наш грех. Бог любит нас, когда мы злые. Бог любит нас, когда мы ненавидим Его, когда мы враждуем с Ним. Бог примиряет нас с Собой в то время, когда мы являемся грешниками. Об этом – в 5-й главе Послания к Римлянам. Это – опыт, изменивший жизнь Павла, никогда не встречавшего Иисуса. Но Иисус нашел Павла. “Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками” (Рим. 5:8), Бог примирил нас с Собой. “Будучи врагами, мы примирились с Богом” (Рим. 5:10). Любовь Божия к нам – в ответ на нашу ненависть к Нему, нашу вражду с Ним, наш грех против Него.

Вот оно, переворачивающее душу послание, через которое Иисус евангелизирует Бога, дает Ему другое лицо. Это – не лицо извращенного бога, который любит нас тогда, когда мы хорошие. Позвольте мне сказать отцам и матерям, которые сейчас здесь. Спросите себя, не слетали ли с уст ваших слова к детям: “Смотри, если станешь плохим, Бог не будет тебя любить больше”. Это – самое большое богохульство, которое только можно произнести. Это способно отнять у ребенка веру, заставить его отказаться от Бога, потому что ему показали какого-то извращенного бога.

Бог нас любит в то время, когда мы грешники, как в притче отец продолжал любить сына и ждать его тогда, когда тот был во грехе. А когда сын возвратился, отец не сказал ему ничего. Не сказал ему: “Сын, что же ты наделал, объясни мне”. Обнял его, дал ему сыновний перстень, белую одежду, повелел устроить праздник. Что попросил этот отец у сына? Только, чтоб он принял его объятия, чтобы поверил в его любовь.

Каждый грешник ожидаем Богом, каждого ждут Божии объятия, каким бы ни был грех. Однажды в нашей жизни наступает момент, когда единственное, чего мы хотим – положить свою голову в руки Божии и плакать, потому что устали от греха.

Вот почему Иисус тем, кто не знает этого лица Божия, этого лица, которое Он, Иисус, провозгласил как евангелие, говорит: “Мытари и проститутки вперед вас идут в Царство Божие”. Вот почему первые, кто приходят и участвуют в Царстве Божием – мытари и проститутки. И Иисус говорит, что в тот День будут некоторые, которые скажут: Господи, Господи, мы слушали Твои проповеди, ели и пили с Тобой (совершали Евхаристию) (ср. Лк. 13:26) и Иисус скажет: Я вас не знаю, прочь от Меня, делатели неправды! Здесь нет необходимости в комментариях.

* * *

Солидарность Иисуса с грешниками становится еще более явной на Кресте. Мы видели, как Иисус явился. Теперь можем посмотреть, как Иисус ушел из этого мира к Отцу.

Все четыре Евангелия при всем различии оптики сходятся в одном: Иисус умер между двумя явными грешниками. Лука говорит: между разбойниками, Марк и Матфей употребляют слово, которое может быть переведено как “воры”, “бандиты”. В этом, в этой солидарности даже на кресте с грешниками, согласно евангелистам, совершилось “исполнение Писаний”. Мы в Символе веры говорим, что Иисус умер по Писаниям, воскрес по Писаниям; евангелисты говорят, что это произошло, чтобы исполнилось Писание, пророчество Исайи, 53 глава. Позорная смерть, как у разбойника или богохульника.

За две тысячи лет мы привыкли видеть крест в свете славы. Но Иисус не умер как мученик. Иоанн Креститель умер как мученик, Иисус – нет. Иисус умер, осужденный законной религиозной властью (не забывайте, что вердикт на смерть, согласно четвертому Евангелию, является пророчеством, произнесенным Кайафой: “Лучше, чтобы один человек умер за народ”), и умер, осужденный властью политической, как нарушитель общественного спокойствия, как посягатель на имперскую власть. Поэтому Иисус умирает на кресте, между небом и землей. Для евреев последнее означало: грешник, не достойный ни неба, ни земли. Потому что святых Бог уносит на небо, как Илию; грешники побиваются камнями и умирают на земле. Сей же должен быть пригвожден к дереву, что должно показать, что Он проклят и Богом, и людьми. “Проклят всякий, висящий на древе” (Втор. 21:23).

Павел размышляет много над этим, потому что он был фарисеем. И как фарисей, должен был спрашивать: как же такое возможно, чтобы Мессия, о котором все Писания пророчествуют славу, умирал бы так?! Павел рассуждал как рабби Тарфон в диалоге с Иустином, который говорит: “То, что Мессия может страдать, мы, евреи, можем допустить. Но чтобы Он умер анафематствованным, отлученным, умер как грешник – это нет, нет!” Рабби Тарфон был фарисеем. Павел должен был себя спрашивать: “Не умер ли Иисус в страданиях, как пророк?” И Павел приходит к такому размышлению: “Бог сделал грехом нашим Того, Кто не знал греха” (ср. 2Кор. 5:21). И еще: “Христос искупил нас от проклятия закона, сделавшись за нас проклятием, ибо написано: проклят всякий, висящий на древе” (ср. Гал. 3:13).

Мы говорим, что смерть Христа на кресте есть жертвоприношение, и говорим правильно, потому что, согласно христианской вере, это и есть жертвоприношение. Но в свете Ветхого Завета смерть Иисуса – антижертвоприношение. Когда говорим о смерти Иисуса, мы должны представлять весь позор креста, который есть полная противоположность жертвоприношению.

Иисус умирает на нечистой земле, на месте, называемом Голгофа, где казнили всех бунтовщиков. Иисус умирает между небом и землей, повешенный на древе. Иисус умирает нагим, а для евреев, имевших обычаи, очень отличные от наших, самым большим позором было быть нагим. Смотрите, как даже сегодня евреи заворачиваются, чтобы не показалось ничего обнаженного, интимного. Иисус умирает голым…

Для принесения жертвы первосвященник должен был постоянно отделяться от всего, что было грехом. Знаете хорошо книгу Левит? Священник, чтобы быть достойным приносить жертву, не должен был приближаться к своей жене, не должен был прикасаться к людям, находящимся в нечистоте, ежедневно в течение семи дней совершать омовения, все более и более отделяться, обедать и ужинать в одиночку, и так далее, чтобы иметь абсолютную чистоту по закону. Так он становился святым и мог принести жертву Богу. Послание к Евреям говорит: нет, Иисус – не так. Иисус освятился, не отделяясь от грешников. Он, который был праведником, был все более и более солидарен с грешниками, вплоть до смерти на крести посреди них. Иисус явил Свою святость и святость Бога, не отделяя Себя от грешников, плоть до того, что вкусил их смерть.

Вопль Иисуса: “Боже Мой, Боже Мой, почему ты оставил Меня?!” – есть вопль того, кто – без Бога, кто умирает без Бога.

Где раскрывается подлинное лицо Божие, где Иисус eksegesato, рассказал об Отце яснее всего? Христианское богословие, богословие всех Церквей отвечает: на кресте. Если есть место, где Иисус раскрыл Бога, и даже Бога в трех Лицах, Отца, Сына и Святого Духа, то это крест. Но крест – это и место полной евангелизации Самого Бога Иисусом.

Некоторые отцы Церкви, например, цитируют в связи с этим Послание к Евреям, 2:9: “За претерпение смерти увенчан славою и честью Иисус,.. дабы ему, без Бога, вкусить смерть за всех” (русск. Син. пер.: по благодати Божией. – Прим. пер.), khoris feou. Позднее утвердился вариант с khariti feou. Но Послание к Евреям оставляет также возможность чтения khoris feou (такое чтение встречается в 0243, 1739, vgms, а также у Оригена, Амвросия, Иеронима, Фульгенция. См. аппарат в N-A 27. – Прим. пер.), без Бога.

Иисус принял самый большой человеческий грех – быть без Бога, быть в аду, ибо ад – это то место, где нет Бога. Отцы Церкви, такие как Григорий Назианзин, Златоуст, Иоанн Дамаскин говорят, что Иисус сошел в ад, чтобы прийти туда, где не было Бога, и обнять тех, кто был без Бога. Тех, кто познал преисподнюю зла, греха, порока, Он принял в Свои объятия, опустошив ад.

Смерть Иисуса – это также милосердное лицо Божие, Его безграничная любовь, прежде всего к грешнику.

* * *

Что делал Иисус в продолжение Своей жизни, от явления на Иордане и до смерти на Голгофе в Иерусалиме? Отпускал грехи. Даже провозглашал, что Он на земле имеет власть прощать грехи. Когда Иисус встречает того, кто был добычей зла, кто был во власти диавола, сатаны, в душевной болезни, в смертной болезни греха, Иисус, как отмечает Евангелие, проявляет сострадание. Потому что Иисус видел человека, чье призвание – полноценная, добрая и блаженная жизнь, такая, какой ее хотел видеть Бог, когда сотворил человека. Это внутреннее сострадание – сострадание Божие. Его-то показывает Иисус в притчах: Царство Божие – как сострадающий отец. Это сочувствие являет волю Божию, Его спасительное действование, исцеляет болезни, приводит к целостности, возвращает полноценную жизнь, отпускает грехи.

* * *

Есть один отрывок, который в настоящее время находится в Евангелии от Иоанна, в 8-й главе, но который является как бы “странствующей” страницей Нового Завета. В древних манускриптах этот отрывок иногда находится у Луки, иногда – в Евангелии от Марка, иногда является автономным листком, вне Евангелия. Церковь, в конце концов, своим духовным разумом помещает его в 8 главу Евангелия от Иоанна. Почему так странствовала эта страница? Этот рассказ смущал многих христиан, это правда. Переписывая манускрипты, кто-то его исключал, кто-то другой перемещал. Потом рассказ был помещен в Евангелие от Иоанна, потому что, как знаете, древняя Церковь называла это Евангелие духовным, которое должны были читать только “совершенные”, народ его не читал, и на Литургии оно не читалось. Люди моего возраста помнят, что на Литургии [в Западной Церкви – прим. ред.] читалось только Евангелие от Матфея, три раза в году – от Марка, пять раз – от Луки, три раза, на Страстной седмице – от Иоанна.

Эта страница – о женщине, взятой в великом грехе, в прелюбодеянии. Ее увидели в том грехе, который совершают публичные грешницы, проститутки. Ее приводят к Иисусу. Затем те, кто приводит, напоминают ему Закон и его требования. Люди, которые приводят прелюбодейку к Иисусу, знают, что Иисус усилил заповедь Моисея, касающуюся сексуальной морали. Не забывайте: Иисус был гораздо более строг, чем Ветхий Завет! Мы должны хорошо поразмыслить над этим. Неправда, что Иисус сделал более легким Ветхий Завет, это знают все евреи. Иисус усилил заповеди, и причем для всех, без разделения на расы. Иисус распространил заповедь о любви до пределов любви к врагу и любви к грешнику: “Любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас, молитесь о них, благословляйте их”, да придет на них дождь благословений, полнота жизни! Евреи признают, что этого нет в Ветхом Завете, Ветхий Завет не признает такого отношения к врагу и грешнику. Это типично только для Иисуса, относится к его уникальности.

Другой пример. Иисус запрещает развод, тогда как Моисей говорил, что развод, в некоторых обстоятельствах, возможен. Иисус же говорит окончательное слово – никогда. Потому что мужчина и женщина имеют одну историю любви, и совершают ее вместе с Богом. “Что Бог сочетал, того человек да не разлучает”, – слово, не допускающее обсуждений.

Итак, имеется заповедь Моисеева, повелевающая побивать прелюбодейку камнями. И если Он, Иисус, говорил даже: “Кто посмотрит на женщину с вожделением, тот уже прелюбодействовал с нею”, – то эту Он должен немедленно убить! И они, обвинители, ждут, что Иисус осудит ее. Но Иисус пишет на земле. Иисус как бы говорит: да, она достойна осуждения на смерть, достойна. Есть закон, исполните же его, “кто из вас без греха, первый брось в нее камень”, исполняйте.

Но там, в той ситуации был только один, который без греха, и это был Иисус. Только Он должен был бы бросить в эту женщину камень! Другие – нет.

И автор этого отрывка говорит, что все, начиная от старых до более молодых, оставили камни и ушли. Когда мы молоды, мы думаем, что, когда будем старыми, у нас будет меньше грехов. Но нет, все наоборот: достигая старости, видишь, что грехов все время больше. Все мы таковы, что должны положить камни на землю.

И остается Иисус один с этой женщиной. Августин комментирует: “Стояли напротив miseria et misericordia”. “Женщина, где твои обвинители? Никто не обвиняет тебя?” “Никто, Господи”. Это милосердие составляет уникальность Иисуса. Не могу этого не сказать, я всегда об этом думаю. Уникальность относительно Ветхого Завета. Мы знаем это хорошо, кроме всего прочего, потому, что имеем много антисемитизма и антииудаизма в крови, знаем, что Иисус в некоторых вещах порывает с Ветхим Заветом.

Но эта уникальность Иисуса – уникальность и по отношению к Новому Завету, по отношению к апостолам, и по отношению к Церкви, и по отношению к нам, и по отношению ко мне. Не знаю, думали ли вы когда над этим: Иисус никогда в направлении публичных грешников не сделал ни одного наказывающего жеста. Всякий раз, встречая грешника, Он прощал ему грехи. И никогда, никогда не угрожал, никогда не применял карательного правосудия. Описывал наказания последнего Дня, накануне Суда. Но Сам Он никогда никого не покарал, никогда.

В 5-й главе Деяний Анания и Сапфира, которые не отдали всего апостолам, были покараны Петром и погибли за их грех. В 13-й главе Деяний Павел встречает мага Елиму, противостоящего ему, и ослепляет его. Тот же Павел, вспоминая слова Иисуса “любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас, молитесь о них”, добавляет: “Так вы соберете горящие уголья на их головы” (ср. Рим. 12:14,20). Все мы, христиане, кажется, неспособны иметь это милосердие Божие и Иисусово.

Если бы мы имели милосердие Божие, не имели бы ни одного греха. Великая истина Нового Завета гласит: греха нет там, где есть безграничная любовь, милосердие Божие.

* * *

Эти слова, которые мы сейчас слушали (а я не делал ничего другого, как только с вами читал Евангелие), требуют от нас одного единственного. Если мы знаем свой грех, мы не должны считать себя лучшими, чем явные грешники.

Позвольте мне одно признание. Дорога, по которой я часто еду из моего монастыря, чтобы добраться до автострады – это дорога, ведущая рисовыми полями. Она полна проститутками из стран третьего мира, круглые сутки. В любой час их там по меньшей мере с десяток. И так как я езжу очень часто, думаю все время об этих бедных проститутках. Да, их грехи явны. В отличие от моих, которые тайны. Часто, когда еду, думаю о дне Суда, в который они не потеряют ничего, потому что потеряли уже все. А люди, такие как я, которые имеют грехи тайные? Эти грехи будут показаны всем. И я хотел бы сказать этим проституткам: ободритесь, однажды вы будете вознаграждены. Вы и не думаете, что те, кто имеют грехи неявные, такие же грешники, как и вы. Ободритесь, в день Суда вы это увидите.

* * *

В заключение приведу изречение одного из отцов египетской пустыни. Монахи-пустынники, оставившие все, жившие среди песка и камней, понимали, что они – не лучше тех, что живут в городах, не лучше и проституток, живущих, как сегодня, в городах. Это удивительное выражение гласит: тот, кто знает собственный грех, более велик, чем тот, кто воскрешает мертвых. Мы в своей христианской жизни порой думаем: о, если б нам встретить того, кто воскрешает мертвых! о, если б нам увидеть чудо! Отцы пустыни говорят, что самое великое чудо – познать, что ты грешник. Мы – мытари, мы – проститутки. Пред Богом грех одинаков; пред нами, людьми, разница только в том, что один его показывает публично, другой не показывает. Бог хочет всех нас объять Своим милосердием. Но не забывайте: если мы признаем наш грех, мы более велики, чем те, что воскрешают мертвых.

Энцо Бьянки – приор экуменической монашеской общины в Bose, Италия.

Беседа состоялась в 2000 году.

Расшифровка аудиозаписи и перевод с итальянского специально для “Киевской Руси”: игумен Арсений (Соколов), Португалия.